[ЗВУК] [ЗВУК] Наша задача сегодня, конечно, состоит не в том, чтобы охватить все возможности и всю возможную лексику. Нет, я хотел бы выбрать наиболее типичные случаи. Поэтому, понимая, что обращения разнообразны и лексика, пополняющая обращения, очень разнообразна, я сосредоточусь на словах-отношениях. Одна из основных функций обращения состоит в установлении отношений между собеседниками — в установлении, поддерживании этих отношений, иногда в разрыве этих отношений. Но совершенно ясно, что ключевым словом оказывается слово «отношения». И именно поэтому так называемые слова-отношения часто пополняют вот этот этикетный лексикон. Что такое «слова-отношения»? Ну, первое, что надо понять, что, конечно, не только слова-отношения могут использоваться как обращения. Вот несколько примеров обычных обращений, но среди них нет отношений: Анна Ивановна. То есть через имя. Имя не является отношением. Хотя, если вспомнить лекцию об именах, то мы знаем, что структура имени может тоже устанавливать отношения. Скажем, если мы включаем в имя уменьшительный суффикс, отказываемся от отчества или, наоборот добавляем отчество, возникают разные ситуации и разные отношения. Но тем не менее: доктор, капитан Епифанцев и подобные. Эти формулы нельзя считать отношениями, хотя в них тоже можно заложить эту идею. А что такое «слова-отношения»? Ну к ним относится тот самый упоминавшийся «господин», и если расширить это понятие, то к ним относятся слова, которые связывают двух людей. Вообще говоря, не обязательно людей. Ну, скажем, можно связать два предмета, можно связать человека и предмет. Ну вот слово «автор» является отношением, потому что связывает создателя и произведение — автор обязательно чего-то. Но вот некоторое количество просто слов-отношений: господин, госпожа, хозяин, хозяйка, барин, барыня, шеф, начальник, начальница, командир, командирша, лидер и другие. У них есть, как говорят лингвисты, валентность, которая заполняется вторым человеком, в отношения с которым вступает вот этот самый господин, барин, командир, лидер и так далее. Некоторые из этих слов становятся обращениями. Это механизм не всеохватный. Не обязательно, если слово-отношение — оно становится этикетным, но тем не менее эта характеристика очень важна. Скажем, «господин», «госпожа», «барин», «барыня», «шеф», «начальник», «командир» стали этикетными. Они используются в функции обращения. Очень интересно, что, скажем, «начальник» стал, а «начальница» — нет. То же самое со словом «командир» и «командирша». В прямом значении командира военного мы можем назвать командиром. Ну и в таком разговорном регистре, командиршу — если командир женщина, — называем ее командиршей. А вот обратиться «командир» можно (правда, не к командиру, не обязательно к командиру, и сейчас мы про это поговорим), а «командирша» обратиться никак нельзя. Ну и сюда же можно отнести такие слова, как «сударь», «сударыня», и такие письменные обращения, как «милостивый государь» или «милостивая государыня». Ну, надо сказать, что «сударь» вообще образовалось от «государя» — отпало начало и появилось вот это «сударь». Поэтому «милостивый государь» и «сударь», вообще говоря, имеют одно происхождение. Здесь тоже тот, к кому мы обращаемся, как бы имеет более высокий статус, ну если мы обратимся к семантике слова «государь» в словаре. Итак, что же происходит с этими словами в процессе перехода их из словаря в этикет, в процессе перехода от семантики к прагматике? Происходит использование семантики как некоторого механизма, но работающего иначе. Если, еще раз повторяю, семантически B занимает более высокое положение, чем A, то когда это слово, когда эти слова используются прагматически, они на самом деле занимают один уровень, но происходит как бы — ну если хотите, можно использовать слово «метафорическое» — повышение участника, которого мы назвали B, и это, собственно, и есть механизм вежливости. Мы понимаем, что мы равны с нашим собеседником, но мы делаем ему приятное, повышая его. Интересно, что есть и обратный механизм, и я об этом даже говорил в одной из лекций, когда мы можем понизить себя. Такие приемы использовались в русских грамотах, когда вместо полного имени грамота подписывалась каким-нибудь уменьшительным именем — типа «Ивашка» вместо «Иван». Этот Иван себя понижал таким образом, и это тоже прием вежливости. Это мог писать человек примерно того же статуса. Конечно же, этот механизм работает только для слов, обозначающих более высокий статус. Понятно, что если слово обозначает низкий статус (скажем, «раб»), то эту функцию оно на себя взять не может. Хотя «раб» в принципе может использоваться или, по крайней мере, в древние времена мог использоваться как обращение, господин мог к реальному рабу так обратиться, но в этикетные каноны это слово, конечно, не вошло. Вежливость — это повышение собеседника. И соответственно, это повышение не может распространяться на себя самого. Если я не обращаюсь к кому-то, а представляюсь, то я не могу использовать слова такого рода. Я не могу себя обозначать выше кого-то. Это будет как раз невежливо. И здесь я хочу продемонстрировать это, как мне кажется, таким смешным и необременительным примером из кинофильма. Речь идет о комедии «Иван Васильевич меняет профессию», снятую Леонидом Гайдаем в 70-е годы. Из настоящего времени в прошлое с помощью машины времени попадают несколько человек и в том числе пенсионер Иван Васильевич, который неожиданно для себя становится Иваном Грозным. В этой сцене он использует слово «царь» не по назначению. Он представляется с помощью этого «царя», но лучше я не буду рассказывать, а посмотрим, как это происходит. >> Дорогая царица, очень рад, очень рад, очень рад познакомиться! Очень рад! Здравствуйте, царь. Очень приятно, царь. Очень приятно, царь. Очень приятно, здравствуйте, царь. Очень приятно, царь. Царь, очень приятно. Здравствуйте, царь. Очень приятно. Очень... Прошу вас, прошу вас к нашему столику. >> Ну вот чем вызывается комический эффект? Неуместным «царем» в качестве самопредставления. Тем более оно происходит так суетливо, что видно, что никакого более высокого статуса у Ивана Васильевича нет. Он суетится, пожимает ручки, целует ручки. И вот так быстро-быстро представляется: царь, царь, царь. Конечно, это невозможно. Ну, можно представить себе ситуацию, где это рассматривалось бы как профессия, но и здесь она, по-видимому, неуместна. Так что «царь» вызывает скорее смех, чем соответствие той ситуации, в которой неожиданно оказался человек из нашего времени. Но это явление хорошо знакомо разным языкам. И буквально несколько слов стоит сказать об английском, французском, немецком. Приведу единичные примеры, на самом деле их гораздо больше. Ну вот, скажем, английское обращение Sir, оно происходит из английского слова Sire путем такой компрессии с редукцией. И давайте посмотрим в словаре Оксфордском, в знаменитом Оксфордском словаре, что же значит слово Sire, что дало возможность этому слову превратиться в современное Sir и стать этикетным словом? Открываем Оксфордский словарь, точнее его сайт, и видим, что слово Sire означает уважительное обращение к Персоне, имеющей высокий статус, особенно королю. Происходит оно еще из более древних времен, восходит к слову «синьор» и к латыни. Мы видим, какой высокий статус имеет персона, названная этим словом. Абсолютно тот же механизм, абсолютно те же идеи. Король, повелитель, господин превращается в стандартное вежливое обращение. Еще раз скажу, что это далеко не единственный пример в английском языке, но чуть подробнее я рассмотрел бы с помощью словаря. Чем хорош Оксфордский словарь? Тем, что он кроме толкований, имеет специальную зону происхождения. И здесь четко видно, как слово, перемещаясь из словаря в этикет, модифицировало свою семантику в прагматику этикетного слова. Примеры из других языков. Французский и немецкий. Monsieur, Madam. Собственно, про Monsieur сказано уже было на предыдущем слайде, потому что sieur, подходит именно к этому слову, но только во французском добавлено еще Mon — «мой», «мой господин». Так же устроено слово Madame — «моя дама», Собственно, так они должны переводиться были бы на русский язык, но, конечно, в сегодняшнем французском они не имеют такого пафосного значения. Поэтому на русский их даже трудно переводить, как «моя госпожа» или «мой господин». Как-то их можно перевести, наверное, как «господин» и «госпожа», но, честно говоря, переводчики в этой ситуации поступают очень просто. Они не переводят это русским словом, они переводят это заимствованием. Monsieur переводится как месье, а Madame переводится как мадам. Раз речь идет о французских реалиях, проще не пересаживать их на русскую почву, потому что мы их всегда немножко искажаем. Лучше заимствовать это слово. В немецком языке пример слово Herr. Значение то же самое — «господин», «владыка», «повелитель». Так можно обращаться к Богу, но это стало стандартным обращением к мужчине. Я сейчас не касаюсь того, связано ли это слово с именем или нет, скажем, Herr сопровождается именем, а Monsieur может использоваться и с именем, и без имени. Это не так важно. Мы говорим о происхождении слова, о его первоначальной, «доэтикетной» семантике и о том, как оно используется сейчас, какова его прагматика. Это всё вежливые слова. Среди слов-отношений, есть и другие слова, слова, которые устанавливают равные отношения. И, в частности, таким словом стало обращение «товарищ», которое в начале ХХ века вытеснило слова «сударь», «сударыня», обращения «господин», «госпожа» из русского языка. Оно взяло на себя все функции, но сейчас речь не об этом, а действительно о его первоначальном значении. Мы видим, что словарь очень четко подчеркивает это значение. Это человек, близкий кому-либо. Можно уточнять это, близкий в профессиональном смысле, близкий просто, это не так важно, важно, что это близкий и равный. Вот эти две характеристики и позволяют «товарищу» использоваться в качестве этикетного слова. Но вежливость, механизм вежливости здесь работает иначе. Здесь главным оказывается равенство, равенство собеседника. Вы видите ту же стрелочку, но надо понять, что семантика здесь не приподнимает второго собеседника, которого мы обозначаем буквой B, а располагает его на той же линии, и, собственно, механизм вежливости заключается не в повышении статуса B, а в равенстве и солидарности. И совершенно очевидно, что это соответствовало революционному духу, и вот те выкинутые из языка обращения, собственно, и были выкинуты, потому что они использовали старую семантику, и она как-то просвечивала в них. А в «товарище» этого нет. «Товарищ» — абсолютное равенство, то равенство, которое так стремились установить революционеры. Можно привести в пример слово «друг», которое устроено так же, как «товарищ», но оно не стало нейтральным, не стало общепринятым обращением. Оно используется, прежде всего, в таком просторечии, в совсем неформальной ситуации. И здесь стилистически я бы его сблизил с такими словами, как «командир», «шеф», «начальник», которые тоже имеют очень интересную специфику — они приподнимают собеседника. Как бы приподнимают. Но поскольку они используются тоже в просторечии, то приподнимают очень условно. К кому можно обратиться «шеф», «начальник», «командир»? Стандартное обращение, скажем, к таксисту. Такое вот просторечное, простое, простецкое, я бы даже сказал, но сразу сокращающее дистанцию. К командиру или к милиционеру в советское время. Не знаю, можно ли так обратиться в современному полицейскому? Но суть в этом. Это такие просторечные слова, но при этом механизм вежливости тот же, что и в «господине» и «сударе», однако сферы употребления немножко разные. В этом смысле можно сказать, что «товарищ» относится к «другу» примерно так, как «господин» к «командиру». Поэтому можно составить такую прагматическую пропорцию — «товарищ» относится к «другу» примерно так же, как «господин» к «командиру». Если «товарищ» и «господин» в свое время были нейтральными обращениями, то и «друг», и «командир», а также «шеф» и «начальник» — обращения маркированные, просторечные. [МУЗЫКА] [МУЗЫКА]
