Все мы отдаём себе отчёт в том, что в наши дни непонимание процессов, происходящих в экономике, непростительно для людей, которые хотят добиться успеха в своей профессии, даже если она не связана напрямую с экономикой. История экономической мысли – это квинтэссенция опыта решения сложных проблем хозяйственной жизни; опыта, который складывался в борьбе идей, отражавших конфликтующие социальные интересы. Помимо того, что данный курс даст вам представление о том, как эволюционировала важнейшая наука, он призван развить критическое экономическое мышление, а также кругозор и общую эрудицию, что крайне высоко ценится в современном мире и обязательно будет отмечено на собеседовании в любой компании. В нашем курсе обобщаются уроки выдающихся экономических мыслителей: Адама Смита и Карла Маркса, Леона Вальраса и Йозефа Шумпетера, Торстейна Веблена и Николая Кондратьева, Джона М. Кейнса и др. Мы будем разбираться в том, как, отвечая на вызовы своего времени, они создавали корпус современного экономического знания с его возможностями и ограничениями. Для освоения курса вам не потребуется никаких специальных знаний, а для его успешного завершения необходимо набрать проходной балл (80%) по всем оцениваемым заданиям.
Лекция 1.6. Детерминизм и неопределенность
Loading...
來自 National Research University Higher School of Economics 的課程
История экономической мысли (History of Economic Thought)
126 個評分
National Research University Higher School of Economics
126 個評分
從本節課中
Экономика как наука: муки рождения
Мы приветствуем всех слушателей, записавшихся на курс "История экономической мысли"! Наш курс состоит из 9 лекционных недель, по итогам каждой из которых Вам будет предложен тест для проверки усвоения материала. Успехов всем интересующимся историей экономики! Надеемся, что наш курс будет интересным и полезным для Вас! Основные темы первой недели: Показать, как обыденное экономическое знание шаг за шагом трансформировалось в знание научное. На примере первых школ экономической мысли выявить предпосылки и структуру ранних экономических теорий, их роль в осмыслении социально-экономических событий и процессов.
與講師見面
Vladimir AvtonomovProfessor, Head of
Department of Theoretical Economics
Oleg AnanyinProfessor
Department of Theoretical Economics
Natalia MakashevaProfessor
Department of Theoretical Economics
Самая центральная часть системы Кантильона — это то,
что мы сегодня называем «Теория трех рент».
Что такое «Теория трех рент»?
Кантильон исходит из того, что общественный продукт,
который создается в экономике, детерминирован несколькими факторами.
Во-первых, это плодородие земли, во-вторых,
это потребительские привычки основной массы населения,
в-третьих, это вкусы земельных собственников,
здесь предполагается, что они изменчивые, и, наконец,
плодовитость населения, так сказать, демографический фактор.
Вот такая схема, повторяю, она жестко детерминирует возможности производства.
Я здесь просто приведу названия двух главок из этой книги, которые,
собственно говоря, это иллюстрируют.
Вкусы, мода и образ жизни государя и собственников земли в
особенности предопределяют то, на какие цели используется земля в государстве.
Кантильон имел ввиду, что эти вкусы изменчивы, и они,
и предопределяют всё остальное,
все остальные потребительские привычки.
Основная часть населения, в общем-то, живет
простыми продуктами и простой
манерой одеваться и прочее, но если что-то меняется, то меняется вслед за
вкусами вот этих земельных собственников.
То есть это тоже задано и задано земельными собственниками.
А все остальное: плодородие земли, плодовитость населения — это
объективные факторы, которые вообще нельзя изменить.
И, соответственно, Кантильон пишет еще одну главку,
что число земледельцев и ремесленников, работающих в государстве,
находится в естественной пропорции к спросу на них.
То есть они зависят опять же от плодородия земли,
которая их питает, и от спроса на них.
И обсуждая этот вопрос, он прямо пишет, что если
меняются вкусы и образ жизни государя и земельных собственников,
и в результате этого потребность в работниках уменьшается,
то лишние работники должны покинуть страну, должны куда-то уехать,
иначе у них не будет средств к существованию.
То есть система жестко детерминирована с оговоркой на изменчивые вкусы знати.
Как именно она детерминирована, можно проследить вот на этой схемке.
Собственно, почему называется «Три ренты»?
Потому что продукт, по Кантильону, распадается на 3 части.
Одна часть — это часть, которую арендатор, фермер, должен отдать собственнику земли.
Мы говорили о том, как он переходит к этой рыночной системе,
значит, собственник земли получает треть урожая.
Вторая часть — это то,
что необходимо фермеру для покрытия своих издержек,
включая пропитание работников и всё,
что необходимо для того, чтобы поддержать в прежнем виде хозяйство.
И третья часть — это доход фермеров.
До сих пор комментаторы работы Кантильона спорят, что это конкретно означает.
Версия такая: либо это то, что находится в свободном распоряжении у фермеров,
и они используют для каких-то развлечений и прочего, либо
имеется ввиду доход, который фермер использует для расширения производства.
Что это инвестиции, фактически, это прибыль,
которая используется для инвестирования.
В разных фрагментах книги Кантильона, действительно,
можно и так и так истолковать его текст, но для нас сейчас важно, что,
особенно первые две части, они тоже жестко заданы.
Они жестко заданы,
и если истолковать третью часть как источник для инвестирования,
то это тоже, в общем, достаточно фиксированная величина получается.
Второй момент в этой теории трех рент, важный момент,
заключается в том, что, понятно, что доход, продукция,
здесь имеется ввиду прежде всего продукция сельского хозяйства, продукт земли,
он не может непосредственно попасть в распоряжение, скажем,
земельных собственников или ремесленников городских.
Здесь как раз и возникает еще один
элемент в системе Кантильона — это посредники,
которые доводят произведенный продукт до конечного потребителя — предприниматели,
разного рода торговцы, оптовые,
розничные, целая система прописана у Кантильона,
которые доводят эту продукцию до конечного потребителя.
Все это по Кантильону происходит в городах.
То есть торговля осуществляется только в городах, соответственно,
именно городские ремесленники и торговцы вот осуществляют эти операции.
В самой деревне, предполагается,
что обмены происходят в натуре — бартером, и здесь деньги не нужны.
Почему я говорю, что деньги не нужны, потому что на самом деле конечная цель
Кантильона была в том, чтобы рассчитать необходимое количество денег в стране.
Но сейчас я об этом не буду говорить, оставлю это
на одну из следующих лекций, сейчас важно подчеркнуть,
что в этой схеме задействованы разные слои населения,
которые пользуются
урожаем, и в частности даже для того, чтобы покрыть издержки,
даже сельскохозяйственного производства,
недостаточно только собственного продукта фермеров.
Отчасти эта задача решается, скажем, семенной фонд,
он же создается в самих хозяйствах, но отчасти тут нужны обмены в городах на
какую-то продукцию, которая используется в сельском хозяйстве
скажем, какие-то металлические изделия и что-то другое.
Так что в этой схеме задействованы: во-первых, продукт,
направление его использования и вот эти обмены между классами общества,
которые обеспечивают доведение этого продукта до конечного потребления.
А это очень важно для нашего дальнейшего разговора,
поскольку здесь задан некий образец: как анализировать
на макроуровне экономические процессы.
Но здесь есть еще один очень важный элемент,
характерный именно для книги Кантильона, а именно: он понимает,
что вот эта детерминированность в структуре и в размерах общественного
продукта, она не является, абсолютно жесткой.
В экономике есть неопределенность.
Одним из источников этой неопределенности как раз и выступают
вкусы знати, которые могут меняться, и он прямо говорит о том,
что сегодня земельным собственникам нужны шелковые ткани,
и для это нужно развивать отрасль шелкопрядения, с тутовыми шелкопрядами,
лесами соответствующими и прочее, прочее, а завтра в моде охота,
и нужны экипажи и совсем другие люди, совсем другие навыки,
и одна отрасль умирает, а другая возрождается.
Как это происходит?
Как раз идея Кантильона заключается в том,
что это происходит с помощью как раз посредников-предпринимателей,
на которых лежит ответственность согласовать возможность земли
производить продукт и потребности конечного потребителя в том,
каков должен быть этот продукт конкретно.
И для того чтобы эти предприниматели действовали,
собственно, существует рынок и денежная система.
И вот как раз рынок, денежная система и предприниматели,
которые функционируют в этой среде, и обеспечивают согласование
детерминированных факторов и факторов неопределенности.
И далее, уже в конце своей книги, Кантильон показывает,
что рыночно-денежная среда является,
кроме прочего, еще и объектом регулирования со стороны государства,
и что именно регулирование и, как можно сказать,
манипулирование этими инструментами, оно тоже выступает
фактором дополнительной неопределенности в экономике и может,
сталкивать экономику с какого-то естественного пути.
Здесь тоже нужно на этом моменте остановиться, потому что в этой части
Кантильон выходит в конце своей
книги как раз на критику той системы, которую создал Джон Ло во Франции.
И по оценке современных комментаторов творчества Кантильона,
возможно, вся его книга, о которой мы сегодня говорим,
есть своего рода попытка рассчитаться с системой Ло.
Поэтому я и говорю, что система, теоретическая система Кантильона,
есть некий противовес реальной системе Джона Ло,
опровержение этой системы.
Он критикует Джона Ло за то, что,
создав свою бумажно-денежную систему,
он дал возможность для манипуляций, для различного рода ухищрений,
которые осуществляют, как он пишет, общественные банки,
возможно, подразумевая именно банк Джона Ло.
Джон Ло не упоминается в его книге, но по контексту видно,
что он именно об этом пишет.
Таким образом, мы здесь видим, что Кантильон, повторяю,
строит некую строгую систему детерминированных отношений,
но оставляет место для вот этого фактора неопределенности,
и этот фактор неопределенности
имеет очень большое значение в его рассуждениях.
Но и, возвращаясь к теме предпринимателя, скажу, что это, действительно,
ключевая фигура, которая все это обеспечивает.
И у Кантильона мы находим совершенно поразительную характеристику
этой фигуры предпринимателя — тот, кто согласует
между собой жесткие законы производства и изменчивые вкусы потребителей.
Он пишет: это человек с нефиксированным доходом, тот,
кто «дает определенную цену в месте и времени покупки,
с тем чтобы затем продать по неопределенной цене».
То есть предприниматель — это человек, который берет на себя риск.
В экономике неопределенность
порождает риски, и предприниматель — носитель этих рисков и звено,
согласующее детерминированное начало в экономике и вот это начало,
связанное с неопределенностью.
Кто такой этот предприниматель?
Трактовка предпринимателя Кантильоном, конечно, отличается от современной
трактовки, сюда входит и тот, кого мы сегодня назовем предпринимателем: фермеры,
торговцы, но даже попрошайка или грабитель у Кантильона — это тоже предприниматель,
поскольку это человек, который не имеет устойчивого дохода,
который зависит от ситуации риска.
Итак, мы можем констатировать, что эта первая научная система,
теоретическая система в истории науки,
основана на выделении факторов, которые можно рассматривать
как детерминированные факторы в экономике, но эта система одновременно оставляет
место или уравновешивается пониманием роли неопределенности.
Вот эта особенность творчества Кантильона чрезвычайно интересна,
поскольку дальнейшее развитие экономической науки приняло вот эту первую
часть у Кантильона — выстраивания детерминированных теоретических систем,
и надолго забыло вторую часть, связанную с фактором неопределенности, и этот фактор
пришлось снова переоткрывать много-много десятилетий спустя после Кантильона.
